Кризис отечественной экономики

Кризис отечественной экономики чреват полной хозяйственной разрухой и усилением деградации общества. Поэтому требуется объективный и глубокий анализ данного явления, приобретшего в переходный период новые черты. Всестороннее научное исследование необходимо для того, чтобы правильно оценить эту болезненную фазу в развитии общественного производства, выработать и применить надежные и эффективные меры по ограничению ее продолжительности и потерь, найти пути выхода из ситуации для последующего подъема экономики. Решению таких задач поможет, в частности, выяснение закономерностей и взаимосвязей кризисов в производственной, научно-технической и социокультурной сферах, политических и государственно-правовых отношениях, экологии.
Необходимость учета взаимодействия кризисов в экономике и других сферах. Ориентирами в этом могут служить следующие их свойства:
a) всеобщность, неизбежная в цикличной динамике всех элементов общества. Периодические кризисные потрясения - закономерность живой и неживой природы;
b) полезность. Это кажется абсурдным, и, тем не менее, кризисы подрывают основу устаревших систем или их элементов, расчищают дорогу для новых поколении людей и машин, технологических и экономических укладов, политического устройства;
c) многофакторность, многомерность, вызываемые множеством переплетающихся факторов, которые в зависимости от ситуации поочередно выходят на первый план. Кризисы охватывают различные стороны системы, их нельзя определить и измерить одним обобщающим показателем, а потому требуется совокупность подходов, чтобы получить верный ориентир. И хотя возможна их классификация, не найти двух тождественных потому требуется совокупность подходов, чтобы получить верный ориентир. И хотя возможна их классификация, не найти двух тождественных кризисов; взаимодействие, проявляющееся в разных аспектах. Кризисные фазы циклов неодинаковой длительности накладываются друг на друга, резонируют, углубляют потрясения общества. Взаимовлияние испытывают смежные сферы. Так, экономический кризис обычно сопряжен с технологическим, на него оказывают негативное воздействие кризисы экологические, социокультурные, политические, государственно-правовые;
d) заканчиваемость, которая может стать переходом к оздоровлению общества и экономики либо заменой их одной или несколькими более жизнеспособными системами;
e) прогнозируемость. Обычно кризисы, особенно экономические, неожиданны, только задним числом выясняют и доказывают их неизбежность. Тем не менее, познав циклично-генетические закономерности динамики общества, логику смены циклов, можно предвидеть сроки наступления и характер кризиса.
Обозначим контуры взаимодействия кризисов, и, прежде всего экономических циклов и кризисных фаз. Социодемографические и экономические кризисы. Двигателем всех перемен в обществе является человек, а точнее - массы людей население, взятое в том или ином измерении. Поэтому корни народнохозяйственной разрухи - в социодемографических кризисах; среди них выделяются демографические связанные с ускоренным ростом населения, вызывающим проблемы с его занятостью и удовлетворением потребностей, либо, напротив, значительным сокращением рождаемости и естественной убылью людей, что создает угрозу депопуляции. Спад в экономике, ведущий к снижению уровня жизни, активизирует вторую тенденцию. Так, в 1960 г. естественный прирост населения в стране составлял 15,8 человека на 1000 граждан, в 1980 г. - 4,9, в 1990 г. - 2,2, в 1994 г. - 6,1, в последующие годы -превышал 5 человек. Если в 1980 г. лишь 5 субъектов Федерации имели отрицательный показатель по естественному приросту населения, в 1990 г. - 22, то в 1996 г. - 69. Периодичность и длительность демографических кризисов не совпадают с экономическими; механизм их реализации и последствия изучены недостаточно. Можно говорить лишь о косвенном взаимодействии.
Опосредованно также влияние экономических кризисов на ожидаемую среднюю продолжительность жизни. Ее уменьшение с 70,13 лет в 1986-1987 гг. до 63,98 в 1994 г. обусловлено действием ряда факторов, не последнее место среди которых занимает затяжной экономический спад. Однако в последние годы этот показатель начал медленно расти (до 66,9 в 1997 г.) .
Резкое снижение уровня жизни непосредственно связано с экономическим кризисом. С одной стороны, падение объемов производства, доходов населения, рост безработицы снижают уровень личного потребления большинства граждан, с другой - приводит к сокращению покупательского спроса, что служит фактором углубления производственного спада. Это затрудняет выход из кризиса, ибо его началом служит рост покупательной способности населения.
Кризисы в социокультурной сфере (наука, культура, образование, этика, идеология) и экономике также взаимодействуют. Снижение имиджа и прогностических возможностей науки, профессиональная некомпетентность, обесценение культурных достижений, падение нравов, ослабление побудительных мотивов и энергии масс все это способствует углублению спада в экономике, который, в свою очередь, усугубляет ситуацию в духовном воспроизводстве в результате уменьшения бюджетных и частных вложений в эту сферу, роста безработицы, преступности и т.п. Механизмы взаимодействия здесь пока плохо изучены, но они есть.
Тесно связаны технологические и экономические кризисы. Смена поколений техники в развитых странах (примерно раз в десятилетие) сопровождается резким сокращением инвестиций и инноваций, падением спроса на устаревшую продукцию, что приводит к ее перепроизводству. Однако выход из такой ситуации начинается с инвестиционного бума и волны базисных инноваций, обновления активной части основных фондов и продукции, освоения и распространения новых, более эффективных техники и технологий.
Еще более четко прослеживается взаимосвязь кризисов при смене (примерно каждые полвека) преобладающих технологических укладов. Одни отрасли приходят в упадок, другие появляются и переживают бурный рост. Наибольшие потрясения происходят при смене (раз в несколько столетий) технологических способов производства. В этом случае кризис продолжается до полувека и больше. Именно такой период начинается в конце XX - начале XXI в.
Экономические и государственно-политические кризисы не обязательно совпадают во времени и в пространстве. Тем не менее, взаимодействие их очевидно. Сильный и затяжной спад производства подрывает политическую устойчивость, ослабляет государство, уменьшает объем ресурсов. С другой стороны, кризис, охватывающий политическую сферу, государство и право (особенно во время войн и революций) , истощает экономику, углубляет ее деградацию. Роль государства в народном хозяйстве в ходе исторического развития объективно должна возрастать.
Экономический и экологический кризисы связаны прямо и непосредственно, а также через технологические процессы. Наращивание производства обычно сопровождается вовлечением в него новых ресурсов, однако запасы их ограничены, и при прежней технологической базе возникают "пределы роста” , истощаются природные богатства, увеличиваются масштабы загрязнения окружающей среды, расширяется экологический кризис. Нужно или сокращать производство и регулировать рождаемость или осуществлять технологический прорыв, который становится основой выхода из экономического и экологического кризисов для расширения производства и потребления. Как правило, избирают второй путь, но истории известны случаи, когда локальные цивилизации погибали из-за экологических бед.
Бытует мнение, что бурный рост численности и потребностей населения приводит к роковой черте, за которой биосфера не воспроизводится. На этом шатком основании строится концепция “золотого миллиарда” , не раз опровергавшаяся. Ведь главное условие развития общества - не природные ресурсы (ограниченные при данной технологической базе) , а разум и навыки людей, преобразующая сила труда. В неблагоприятных ситуациях, в том числе и из-за недостаточности природных богатств, человек находит новые способы вовлечения в производство более мощных естественных производительных сил, открывающих простор для подъема экономики и удовлетворения растущих потребностей. Так было в прошлом, так будет и далее, если изобретения человечества не используют для его самоуничтожения. Убедительный пример того, как можно при незначительных природных ресурсах достичь процветания, показали Япония, Тайвань, Сингапур. Россия же, располагая богатейшими их запасами, оказалась отброшенной на уровень экономического развития намного ниже среднемирового.
Важнейшая задача - устранение причин, препятствующих оздоровлению производства и его переходу в постиндустриальную стадию. Опыт России уникален не совокупностью кризисов (такое случалось и в других странах) , а их “рукотворностью” . Стремление к переменам не подкреплялось предвидением их ближайших и отдаленных последствий. Результат получился противоположный ожидаемому: падение ВВП - почти вдвое; инвестиций - вчетверо; реальной зарплаты - вдвое; численность безработных составила более 9 млн. человек и т.д. Спад производства и рост цен сравнимы с периодом Гражданской войны.
Можно ли объяснить это только экономическими причинами? Конечно, чрезмерно централизованное руководство народным хозяйством, неоправданно высокая милитаризация производства, нарастание технологического отставания от развитых стран в гражданских отраслях, непомерный груз внешних обязательств - все это вызывало необходимость перестройки экономики, активизации частной инициативы, широкого использования рыночных механизмов.
Многие страны прошли этим путем, открывающим простор для подъема народного хозяйства. Достаточно привести два примера.
Первый - стремительное возрождение советской экономики в годы НЭПА. По некоторым расчетам, в 1926-1927 гг. физический объем промышленного производства превысил уровень 1920 г. в 9,6 раза, 1913 г. - на 12%. Всего б лет потребовалось, чтобы преодолеть последствия Первой мировой и Гражданской войн и разрухи.
Другой пример - использование рыночных принципов в реформах КНР, где среднегодовые темпы прироста ВВП составили 9,7%, уровня жизни - 6%. Значит, переход к рынку не обязательно сопровождается негативными явлениями в производстве.
Главные причины нашего народнохозяйственного спада не в экономике, а в социокультурной сфере и государственно-политических отношениях. В начале 90-х гг. была жажда преобразований старой системы хозяйствования. Это традиционно в канун глубоких перемен, но необычно другое -неверные ориентиры при реформировании: не к постиндустриальному, интеграционному обществу, а к капитализму эпохи свободной конкуренции и первоначального накопления капитала. В этом трагедия страны, некогда столь богатой великими мыслителями и провидцами.
Глубокий и продолжительный спад производства обусловлен и кризисом государственности. В России государство всегда играло ключевую роль в экономике. Апогей его всемогущества был в 30-60-е гг. В собственности государства находилась подавляющая часть материальных ресурсов, почти весь создаваемый прибавочный продукт, оно распоряжалось фондом накопления, определяло планы развития, условия обмена, уровень зарплаты, надежно отгораживало национальную экономику от мирового рынка. Это был верхний предел экономической роли государства, централизованного руководства процессом общественного воспроизводства, значительно превышающий пределы государственно-монополистического регулирования экономики по кейнсианским рецептам (которые, кстати, во многом использовали опыт СССР) .
Централизация была эффективна в чрезвычайных ситуациях (например, в годы войны) , но в мирных условиях проигрывала в экономическом соревновании с развитыми странами, устраняя конкуренцию, порождая иждивенчество работников. С уменьшением внешней угрозы инновационная функция государства ослабевала, оживлялась “теневая экономика” , местные руководители и директора предприятий стали претендовать на право распоряжаться долей государственной собственности, находившейся в их ведении. Половинчатые хозяйственные реформы середины 60-х гг. усилили эти тенденции.
После распада СССР ключевые роли в экономике перешли к узкой группе финансовых олигархов, присвоивших самые привлекательные объекты прежней государственной собственности, значительную часть накопленного прибавочного и даже необходимого продукта. Одновременно снизились зарплаты и пенсии, обесценились сбережения граждан. Это было беспрецедентное по масштабам и скорости первоначальное накопление капитала, имевшего в отличие от предыдущих отечественных и зарубежных аналогов паразитический характер.
Отторгая ресурсы из реального сектора экономики, он оказался не в состоянии организовать процесс воспроизводства. Паразитический капитал способствовал углублению экономического спада, лишая производство не только фонда накопления, но и значительной части фондов возмещения и потребления.
Государство же фактически устранилось от участия в процессе воспроизводства, отказалось от централизованного планирования. По установкам государства осуществлена приватизация (оставшаяся у него собственность чаще всего отдана на откуп монополиям, директорам и региональным лидерам) , началась инфляция, ставшая каналом перераспределения доходов, открыты границы для иностранных товаров и капиталов. Отечественные товаропроизводители потеряли половину внутреннего рынка, в гигантских масштабах национальное богатство уходило за рубеж, ускорилась дезинтеграция как в границах бывших СЭВ и СССР, так и внутри страны, небывалого размера достигла дифференциация уровней экономического и социального развития по регионам.
Нестандартность антикризисных мер - условие подъема производства. Зависимость экономического спада от социокультурных и государственно-политических факторов требует разработки нестандартных подходов к его преодолению. Это тем более необходимо, что все имеющиеся антикризисные программы оказались неэффективными, стране угрожает необратимый развал экономики (что не означает, однако, ее полного краха, она может сохраниться, но деформированной, зависимой от развитых стран) . В чем же заключается нестандартность способов оздоровления материального производства? Истоки этого находятся в самой, казалось бы, отдаленной от него сфере духовного воспроизводства. Стихийно, сам по себе, кризис не исчезнет (точнее, он может закончиться летальным исходом для обреченной общественной системы) . Преодоление его - результат сознательных, целенаправленных и организованных усилий людей, понимающих сущность и закономерности цикличной динамики (наука) , владеющих необходимыми знаниями и навыками (образование) , эстетическими ценностями (культура) , имеющих нравственные устои (этика) и высокие идеалы (идеология) . Без таких предпосылок можно “целеустремленно” двигаться лишь в противоположную сторону.
Итак, начала антикризисной программы заложены в науке. Но наука постоянно развивается, переживает крах господствующих доктрин, вырабатывает новые идеи. В советском обществоведении учение о циклах и кризисах признавалось лишь применительно к капитализму. Между тем это важнейшая часть теоретических знаний. Научный задел есть, хотя пока и не востребован. В основе нового обществоведения - идеи о цикличной динамике общества и природы, их взаимосвязи, преодолении кризисов, закономерностях наследственности, изменчивости и отбора в динамике систем, периодической смене мировых цивилизаций и поколений локальных цивилизаций. Это помогает верно оценить возникающие проблемы на стадии трансформации индустриального общества в постиндустриальное, получить надежную методологию их предвидения и преодоления.
Но знания преобразуют жизнь, если станут достоянием широкой массы людей, и прежде всего их лидеров. Следовательно, необходимо изучение данных идей в системе образования - от школьного до послевузовского. Речь идет о возможно более быстром и масштабном устранении непрофессионализма в области циклов и прогнозирования.
Большое значение для реализации антикризисных программ (а их должно быть много - на национальном, межгосударственном в рамках СНГ, региональном, муниципальном уровнях, на отдельных предприятиях, в банках и т.д.) имеют и другие составляющие социокультурной сферы. Среди них - восприятие ценностей высокой культуры, самобытности национальной культуры и ее места в мировом культурном наследии, соблюдение норм этики, основывающихся на взаимном уважении и взаимопонимании, стремление к идеалам, чуждым фанатизму (фундаментализму) и мещанской замкнутости.
Потребуется изменить организацию и стиль работы высших эшелонов государственной власти и управления с целью решения стратегических задач выхода из кризиса, оживления экономики и возрождения страны. На это направлен разработанный по инициативе Отдела исследований циклов и прогнозирования РАЕН проект новой редакции федерального закона “О государственном прогнозировании и программах социально-экономического развития Российской Федерации” . Проект предполагает: расширить горизонт долгосрочного прогнозирования социально-экономического, научно-технического, экологического и территориального развития до 20 лет, чтобы иметь достаточное время для обоснования альтернативных сценариев; рассматривать и утверждать в палатах Федерального Собрания концепцию и программу социально-экономического развития соответственно на долгосрочный и среднесрочный периоды, а также перечень федеральных целевых программ; заменить годовой прогноз годовым индикативным планом, определяющим основные ориентиры и показатели реализации выбранной стратегии, и т.д.
Сложной проблемой является оптимальное сочетание принципов федерализма и управляемости страны как единого экономического, социального и научно-технического пространства. Трудно управлять 89 субъектами Федерации из одного центра: в каждом субъекте Федерации невозможно учесть все разнообразие межрегиональных связей, определяющих сдвиги в территориальной структуре страны. Такое противоречие пытаются устранить двумя способами: Минэкономики и Госкомстат разрабатывают прогнозы и ведут учет по 11 крупным экономическим районам (включающим от 5 до 21 субъекта Федерации) , а также Калининградской области; по инициативе “снизу” создано 8 ассоциаций межрегионального сотрудничества, сферы влияния которых существенно расходятся с границами экономических районов. Видимо, потребуется уточнить состав экономических районов (включив, в частности, Калининградскую область в Северо-Западный район) и ассоциаций межрегионального сотрудничества, усилив роль последних в прогнозировании, программировании и координации деятельности входящих в них субъектов Федерации. Это будет способствовать реализации принципов федерализма и единства.
Причиной экономического спада, как отмечалось выше, являются усилившаяся технологическая деградация и резкое снижение конкурентоспособности производства. Следовательно, меры по преодолению технологического отставания должны быть главными в антикризисной программе.
Важно определиться с выбором долгосрочной стратегии научно-технологического развития. Конкурентоспособность продукции на мировом рынке обусловливают 2-3 показателя техники и технологий пятого технологического уклада. В СССР он начал активно осваиваться в ВПК и космической связи в 80-е гг. Однако последующее фактическое разрушение ВПК обусловило сокращение доли этого уклада в экономике по экспертной оценке, примерно втрое - с б до 2%; он перестал играть решающую роль. Снизилась также с 51 до 47% доля четвертого уклада, преобладавшего в развитых странах в 60-70-е гг., но возросла третьего - с 37 до 42% и реликтовых, в значительной мере доиндустриальных укладов - с 6 до 9%. Это привело к падению конкурентоспособности и вытеснению отечественной продукции с внутреннего и внешнего рынков, ее перепроизводству и сокращению выпуска, особенно в обрабатывающей промышленности (на 56% за б лет) , возросшему простаиванию мощностей и безработице.
Имеются две концепции технологического развития. Одна из них предусматривает расширение использования преобладающих технологий четвертого уклада, с тем, чтобы осуществить технологический прорыв в отдаленной перспективе. Другая, более привлекательная концепция исходит из того, что производственные мощности в основном устарели (физический износ оборудования в промышленности уже в 1993 г. составил 67%) и, как правило, не пригодны для выпуска конкурентоспособной продукции. Поэтому для ускорения технологического прорыва требуются быстрое распространение и освоение техники последних поколений пятого, а в перспективе - первых поколений шестого уклада в тех отраслях, где имеется фундаментальный научный или конверсионный задел.
Нужен благоприятный инновационный климат для внедрения в производство базисных разработок, определяющих ядро пятого и шестого технологических укладов. Но предприниматели, осваивающие базисные инновации, оказываются в труднейшем положении и не пользуются поддержкой государства. Поэтому рассматриваемый Государственной Думой проект федерального закона “Об инновационной деятельности и государственной инновационной политике” предполагает регулирующие нормы, разработку прогнозов и программ, создание инновационных и венчурных фондов, меры по стимулированию освоения и внедрения новшеств и т.д. Принятие закона будет благоприятствовать повороту экономики к инновациям. Аналогичные законы имеют субъекты Федерации (например, Саратовская область) .
Многое зависит от формирования благоприятных организационно-правовых условий для разработчиков и производителей новой техники, поддержки малых инновационных предприятий федеральными центрами науки и высоких технологий, государственными научными центрами, финансово-промышленными группами, технологическими консорциумами и холдингами, способными осуществлять крупномасштабное Освоение и распространение базовых технологий пятого, а в перспективе и шестого укладов большая роль в координации организационной деятельности принадлежит недавно созданной правительственной комиссии по научно-инновационной политике.
Экологический кризис в России, казалось бы, в наименьшей степени связан с экономическим. Сокращение производства, закрытие ряда предприятий уменьшило загрязнение окружающей среды: в 1997 г. сброс неочищенных сточных вод составил 85% от уровня 1992 г., выбросы вредных веществ в атмосферный воздух от стационарных источников - 68%. И вместе с тем ускоренно отрабатываются (и не возмещаются) лучшие месторождения полезных ископаемых и лесные массивы, добывающая промышленность за 7 лет с начала реформирования экономики сократилась на 31%. •падает плодородие почвы из-за резкого уменьшения внесения органических и минеральных удобрений. Возросший парк автомобилей усилил загрязнение атмосферы в крупных и средних городах. Сократились объемы "инвестиций и мероприятия по охране окружающей среды и по воспроизводству природных ресурсов, ослаб государственный контроль за соблюдением экологических нормативов. Все эти тенденции имеют долговременный характер.
Как показывает мировой опыт, оживление производства обычно начинается с расширения покупательной способности населения и роста потребительского рынка. Однако предпринимавшиеся у нас экономические меры привели к обнищанию рядовых граждан, сужению объема реализации конечного продукта. К тому же “безразмерное” открытие рынка способствовало вытеснению отечественных производителей товаров и услуг и, следовательно, дополнительному сокращению доходов населения. Так, в 1992 г. располагаемые денежные доходы упали на 47,5%, в 1993-1994 гг. несколько возросли, в 1995 г. вновь сократились на 15%, а в декабре 1998 г. составили 71% по сравнению с декабрем 1997 г. Стоимость импортных товаров в розничной торговле достигла в 1997 г. около 75 млрд. долл. Следовательно, оживить экономику можно, повысив покупательную способность населения и насытив рынок отечественными товарами и услугами (потеснив импорт) . Это позволит увеличить число рабочих мест за счет капиталовложений в быстроокупаемые проекты, даст толчок росту спроса на инвестиционные товары.
Спрос следует покрывать не импортом машин и оборудования, а путем рационального использования отечественного машиностроения, освоения новейших видов техники и технологий. В результате появится возможность поэтапной технической реконструкции предприятий, резко повысится спрос на инновации и научно-технические достижения, возрастет конкурентоспособность продукции. Тем самым будет обеспечено восстановление процесса воспроизводства на собственной базе.
Важную роль играет изменение структуры экспорта и импорта продукции как по их товарному наименованию, так и по географическому разделению. В 1997 г. 67,7% общего экспорта принадлежало минеральным продуктам, металлам и изделиям из них, а 10,6% машинам, оборудованию и транспортным средствам. Такое соотношение бесперспективно, поскольку запасы минерального сырья истощаются, издержки их добычи и транспортировки растут, а мировые цены снижаются. Неэффективна и структура импорта, где 25,3% составляют продовольствие и сельхозсырье, 34,9% -машины, оборудование и транспортные средства. С учетом неорганизованных закупок доля продовольственного импорта (он оценивался в 1997 г. в 14,6 млрд. долл.) окажется намного выше. Значит, необходимы снижение доли сырья и повышение объемов готовых изделий (особенно высокотехнологичных) в экспорте, уменьшение продовольственной зависимости при формировании структуры импорта. Для этого потребуется пересмотр географической ориентации внешнеэкономической политики. Ошибкой было свертывание торговли со странами бывших СЭВ и СССР, некоторыми развивающимися государствами и форсированный выход на высокомонополизированные западные рынки, где России отведена роль поставщика дешевого сырья и покупателя огромной массы готовых продуктов не всегда высокого качества. Нужно ориентироваться на последовательную реинтеграцию стран СНГ (которые в одиночку не могут противостоять мощным ТНК и становятся их легкой добычей) , восстановление и развитие разносторонних торговых связей с государствами Азии, Ближнего и Среднего Востока, Латинской Америки, Африки при сохранении взаимовыгодных отношений со странами Западной Европы и Северной Америки.
Необходимо изменение потоков капитала. Сейчас основная его часть. созданная в реальном секторе экономики и постепенно способная стать источником фондов возмещения и накопления, по различным каналам уходит за границу, концентрируется на счетах коммерческих банков и Центробанка, находится в обороте фиктивного капитала - ценных бумаг (более чем на 99% государственных) . Надо направить эти средства в реальный сектор, создать условия для реализации возможно большей част ушедшего за рубеж капитала (как было в КНР и ДРВ) . Сделать, это нелегко, административные меры и судебное преследование не помогут. Главное - и формировании благоприятных гарантированных условий для прибыльного вложения капитала в экономику.
Финансовая стабилизация и борьба с инфляцией важные цели, но они не первичны, а производны. Финансовая и ценовая стабильность зависят от общего состояния экономики и при продолжающемся спаде могут поддерживаться только искусственно, т.е. внешними и внутренними заимствованиями, ГКО (в 1997 г. оборот ГКО составил 1103 трлн. руб., или в 2,7 раза больше инвестиций в основной капитал за счет всех источников) , невыплатой долга государства, зарплаты бюджетникам и пенсий.
Финансовый кризис августа 1998 г. полезен хотя бы тем, что показал тупиковость прежней экономической политики и в результате девальвации рубля повысилась конкурентоспособность отечественных товаров. Но последнее обстоятельство временное, ограничиваемое повышением внутренних цен при низких доходах и покупательной способности населения.
Антикризисная программа должна быть полной и конкретной. Но обилие цифр и мероприятий не поможет (как показал опыт) , если в ней не будут заинтересованы федеральная власть всех ветвей и уровней, предприниматели, ученые, государственные служащие. Без этого не удастся преодолеть затянувшийся кризис, охвативший все стороны жизнедеятельности страны и поставивший под угрозу ее будущее, а тем более осуществить прорыв в постиндустриальное общество.